Такие великие явления мировой культуры, как греческая трагедия или культурный ренессанс, как
германская культура XIX в. или русская литература XIX в., совсем не были порождениями изолированного индивидуума и самоуслаждением творцов, они были явлением свободного творческого духа.
Неточные совпадения
Для других
германский народ оказался носителем антихристианских начал, ложной духовной
культуры, и потому война с ним — священная война.
Германские идеологи сознают германцев создателями и хранителями центральноевропейской
культуры.
Германский народ на своих духовных вершинах сознает себя не носителем Христова Духа, а носителем высшей и единственной духовной
культуры.
Повсюду германизм, одержимый идеей своей исключительной культурной миссии, несет свою замкнуто-европейскую и замкнуто-германскую
культуру, ничем не обогащаясь, никого и ничего в мире не признавая…
Религия германизма сознает
германский народ той единственной чистой арийской расой, которая призвана утверждать европейскую духовную
культуру не только усилиями духа, но также кровью и железом.
Но
германское сознание у Фихте, у старых идеалистов и романтиков, у Р. Вагнера и в наше время у Древса и Чемберлена с такой исключительностью и напряженностью переживает избранность
германской расы и ее призванность быть носительницей высшей и всемирной духовной
культуры, что это заключает в себе черты мессианизма, хотя и искаженного.
Так в серединной
культуре он всегда готов отдаться во власть германизма,
германской философии и науки.
Культура греческая,
культура итальянская в эпоху Возрождения,
культура французская и
германская в эпохи цветения и есть пути мировой
культуры единого человечества, но все они глубоко национальны, индивидуально-своеобразны.
У него были симпатии к
германской духовной
культуре, и он вдохновлялся
германскими влияниями.
Русские очень много получили от
германской духовной
культуры, особенно от ее великой философии, но
германское государство есть исторический враг России.
Кантианское сознание в значительной степени определяет ход европейской
культуры,
культуры германской, во всяком случае, кантианство — факт жизни, а не только познания.
Пророческое будущее не принадлежит ни
германскому духу музыки, ни латинскому духу пластики, а лишь синтетическому теургическому искусству, не вагнеровскому, которое все еще остается в
культуре, а иному, переходящему за пределы
культуры к новому бытию.
Германский индивидуализм и
германский критицизм порывает со всяким преданием, начинает с варварского бунта против предания, а всякая
культура покоится на предании.
Славянская
культура, в обыденном смысле этого слова, гораздо ниже
культуры германской.
Русская душа берет на себя бремя мировой ответственности, и потому не может она творить ценности
культуры так, как творит душа латинская или
германская.
Исключительная философская одаренность
германской расы позволила ей лучше выразить в сознании эту разрешенность греховному человеку лишь
культуры, противоположной духу творчества, лишь
культуры подзаконной.
Критицизм
германской мысли — продукт варварства, не желающего знать кровной, органической, сверхличной преемственности всякой
культуры и всякой мысли.
Германский дух не создает общеобязательных норм всякой
культуры, как хотят уверить
германские культуртрегеры.
Подчинение
культуре германской расы задерживает славянскую расу в осуществлении ее сверхкультурных, апокалиптических задач.
Варварское, честное и гениальное дерзновение
германского духа было освобождающим и углубляющим для европейской
культуры с ее застоявшейся латинской кровью.
Ницше не от
германского духа, в нем много славянского, и воспитан он на французской
культуре.
Германский дух лишь критически мыслит о
культуре, рефлектирует над
культурой, остро ставит в сознании проблему
культуры, но
культуры не имеет.
Германская философия делает великое мировое дело, она служит разрешению мирового кризиса
культуры, но косвенно и от противного.